Бывший украинский батальон морской пехоты стал российским.
Сохранив при этом даже свой номер (501).
Командир 501-го батальона морской пехоты подполковник Александр САЕНКО, Керчь (Крым):
- Тяжёлым было начало 2014 года для нашего батальона. В декабре прошлого года он только-только перешёл в состав ВМС Украины из сухопутных войск. Нам приходилось с азов осваивать науку морской пехоты, обновлять учебную базу. А в конце февраля воинская часть была блокирована отрядом крымской самообороны. В любой момент мог начаться штурм части. На наши доклады об осложнении обстановки из вышестоящих штабов нам отвечали одно: «Тримайтеся!» – «Держитесь!» значит. А снабжение по линии министерства обороны практически прекратилось, на специальную банковскую карточку доброхоты присылали нам средства на питание. Было ощущение, что бросили на произвол судьбы.
- Тяжёлым было начало 2014 года для нашего батальона. В декабре прошлого года он только-только перешёл в состав ВМС Украины из сухопутных войск. Нам приходилось с азов осваивать науку морской пехоты, обновлять учебную базу. А в конце февраля воинская часть была блокирована отрядом крымской самообороны. В любой момент мог начаться штурм части. На наши доклады об осложнении обстановки из вышестоящих штабов нам отвечали одно: «Тримайтеся!» – «Держитесь!» значит. А снабжение по линии министерства обороны практически прекратилось, на специальную банковскую карточку доброхоты присылали нам средства на питание. Было ощущение, что бросили на произвол судьбы.
В начале марта у КПП части появились военные люди в российской полевой форме без знаков различия. Судя по экипировке, это были десантники. Их старший корректно объяснил свою задачу – не допустить провокаций по обе стороны ограждения части и утечки оружия за её пределы.
Военному профессионалу легко можно было оценить выучку и подготовку этих спокойных и уверенных в себе бойцов. Короткие команды выполнялись стремительно, но без суеты. Разговоры по рации – лаконичные и чёткие. Даже по манере держать оружие чувствовалось, что десантники слились с ним прочно. Чувствовалось, что это профессионалы. Наши контрактники пытались наладить с ними контакты поближе, но те корректно соблюдали дистанцию. Так же держали они себя и с местным населением, которое митинговало у нашего КПП. В их поведении не было ни грамма высокомерия или бравады, хотя мы прекрасно понимали, какая серьёзная сила за ними стоит.
В в то же время было заметно, что они даже сочувствовали нашему сложному положению. Каждый день мы видели как бы живую наглядную агитацию, что представляет собой Российская армия сегодня. Думаю, что и это сказалось на выборе большинства личного состава батальона продолжить службу уже под Андреевским флагом. В день референдума в батальон приехал начальник береговых войск Черноморского флота генерал-майор Александр Остриков. Он с предельной объективностью, корректно и детально, обрисовал ситуацию и предложил личному составу принять решение о том, где служить дальше. На следующий день я построил батальон и объявил свой выбор – служить России. Три четверти батальона меня поддержали.
Сейчас у нас интенсивно идёт боевая подготовка, и по выучке своей мы скоро хотим сравняться с теми немногословными десантниками, что стояли у ворот нашей части в те нелёгкие дни. Личный состав батальона понимает, что придётся поднапрячься в новой динамике службы. Но вхождение в формат «вежливых людей» в российской военной форме наверняка того стоит...
Свежие комментарии