Заслуженный экономист РФ пояснил, почему России не грозит новый дефолт

Российской экономике не грозит повторение экономического кризиса 1998 года, несмотря на все последние финансовые потрясения. Об этом «ПолитРоссии» заявил проректор Финансового университета Сергей Сильвестров.

Ждать ли дефолта?

Ровно 22 года назад, 17 августа 1998 года, в России был объявлен технический дефолт по основным видам государственных долговых обязательств на общую сумму около 72,7 миллиарда долларов. По расчетам Московского банковского союза, потери экономики России от кризиса в августе 1998 года составили 96 миллиардов долларов. При этом российский ВВП за год сократился в три раза до 150 миллиардов долларов, внешний долг страны превысил 200 миллиардов долларов. Кроме того, в три раза выросла инфляция, а весь кризисный период 1998-1999 годов население страны стало ассоциировать со словом «дефолт».

Некоторые пессимисты считают, что подобные события возможны и сегодня. Война цен на нефть, коронавирусный кризис – именно эти факторы все чаще называются в числе определяющих причин, из-за которых, возможно, и произойдет повторение кризиса 1998 года. В частности, такое мнение на днях высказал директор Института стратегического анализа компании «Финансовые и бухгалтерские консультанты» Игорь Николаев. По его словам, если наступит вторая волна коронавируса, экономический коллапс будет неизбежен.

Корреспондент «ПолитРоссии» связался с проректором Финансового университета при Правительстве РФ, доктором экономических наук Сергеем Сильвестровым и попросил его подтвердить или опровергнуть эти опасения. По мнению залуженного экономиста РФ, сегодня поводов для беспокойства нет.

 

«Я думаю, что повторение кризиса 1998 года сегодня невозможно. Хотя сейчас не очень основательно поднимают вопрос о возможности нового дефолта, и одновременно идут разговоры о деноминации. Но все это маловероятно. Ведь причины кризиса 1998 года был многочисленные. Первая и самая главная, на мой взгляд, заключается в неспособности практически выстроить современную унитарную политику, отсутствии опыта и понимания результатов использования тех инструментов, которые тогда впервые появились в нашем финансовом урегулировании. В частности, я говорю о попытках оформления долговых обязательств», – объясняет экономист.

По его словам, свою роль также сыграли первые евробонды, которые выпускались в России в 1997 году. Они появились на свет с расчетом на то, что позволят привлечь определенные средства. Но оказалось все наоборот – евробонды не пользовались успехом, а попали в волну, предшествующую азиатскому кризису. 

«Наши банки на тот момент вообще не обладали активами – суммарно активы российской банковской системы оценивались в размере 20 миллиардов долларов, что сопоставимо с каким-нибудь малым банком среднего штата в Америке, имеющим права только на региональную деятельность. То есть наши активы вообще не были сопоставимы по возможности обеспечивать гарантии по тем же выпущенным облигациям. В итоге наши банки вынуждены были самостоятельно выкупать облигации, не имея достаточных средств и практически лишившись основных активов», – вспоминает Сильвестров.

Вторая главная причина кризиса 1998 года заключается в том, что на тот момент российская налоговая база не обеспечивала никакого роста бюджету страны и полностью уходила на поддержание дефицита – он был настолько велик, что до 55 % доходной части бюджета уходило на поддержание долговых обязательств. 

«Кроме того, нельзя забывать о мощной спекулятивной волне в работе с государственными казначейскими обязательствами (ГКО), которая приводила к тому, что процент доходности по ним достигал 150 % и выше. И это приводило к еще большим спекулятивным играм. Где-то в это же время залоговые обязательства банки уже не смогли обеспечивать», – объясняет доктор экономических наук.

В итоге ситуацию даже не спасло получение кредита от США в размере 4,5 миллиарда долларов. Эти средства были скоординированы с девальвацией, которую предлагалось провести в 1997 году, и фактически пропали.

Все ошибки исправлены

Именно с девальвацией Сергей Сильвестров и связывает кризис 1998 года. Вместо того, чтобы перейти к другой системе курсообразования, российские власти предпочли поддерживать нестабильный рубль, тратя на это колоссальные средства. 

«Деньги, которые США кредитовали нам в июле 1998 года, были использованы нерационально – их просто бросили на стабилизацию курса рубля. Сейчас же курс рубля у нас плавающий, что дает возможность для гибкой адаптации. Поддержание же фиксированного рубля привело к тому, что за неделю деньги закончились и ушли обратно к тем, кто нам его и предоставил», – объясняет экономист.

Текущее же состояние российской экономики разительно отличается от той картины, что наблюдалась 22 года назад. Наша страна обладает солидным запасом прочности, который просто не позволит экономике РФ провалиться в очередную бездну.

«Если бы мы не провели девальвацию в 2014 году, у нас сегодня тоже была бы кризисная ситуация. И сейчас у нас девальвация также идет, но остается необъявленной – изменение курсовых соотношений говорит о том, что мы фактически столкнулись именно с ней. Просто посмотрите, насколько увеличилась средняя величина курсовых соотношений евро и доллара, и все станет ясно», – отмечает Сильвестров.

Нельзя не отметить и эффективные решения последних лет, которыми в 1998 году российские власти похвастаться не могли. В частности, многие эксперты отмечают курс на дедолларизацию, благодаря которому Россия сбросила 96 % своих активов в госдолг США за последние три года. Если около трех лет назад вложения Москвы в ценные бумаги США оценивались в 105 миллиардов долларов, то сейчас это 3,85 миллиарда. Параллельно с этим Москва закупает золото: общее количество этого драгоценного металла в российских запасах в марте текущего года составило 73,9 млн унций (2298 тонн). Этот резерв оценивается в сумму порядка 120 миллиардов долларов.

«У нас есть мощное обеспечение, которое составляет 600 миллиардов – это золотовалютный запас, и у нас его в таких объемах никогда не было. Почти 20 % составляет мощный запас золота. Поэтому мы могли сейчас продать его часть для балансировки. Мы не теряем эти средства – мы имеем возможность их накапливать, поскольку цена на нефть хоть и не очень хороша, но все же не драматична. Мы фактически держимся на грани бюджетного правила прежнего времени – примерно 43 доллара за баррель. Это отличная возможность для маневра, которого в 1998 году наша страна была лишена», – резюмирует Сергей Сильвестров.

Ранее «ПолитРоссия» приводила перевод материала издания NS Energy, аналитики которого наглядно объяснили, как трюк с редкоземельными металлами позволит России уменьшить свою зависимость от Китая.

Автор: Константин Липавский